Паустовский и Дитрих - Интересные факты из жизни знаменитых москвичей

Встреча Паустовского и Марлен Дитрих в Москве

Марлен Дитрих приезжала в Москву с концертами в 1963 году.
В конце концерта кагэбэшный начальник спросил Дитрих: "Что бы вы хотели еще увидеть в Москве? Кремль, Большой театр, мавзолей?"
На что она ответила: "Я бы хотела увидеть писателя Константина Паустовского. Это моя мечта много лет!"

Занялись поисками Паустовского. На тот момент он, уже полуживой, умирал в дешевой больнице. Объяснили врачам суть встречи, те запретили. Тогда стали просить самого писателя. Он отказался. Потребовали! Не вышло. Тогда пришлось умолять.

Следующим вечером, Константин Георгиевич вышел на сцену ЦДЛ. Марлен Дитрих поднялась тоже. И вдруг, не сказав ни единого слова, молча упала перед ним на колени. Схватив его руку, стала целовать. Затем медленно поднялась с колен. После этого встал весь зал. Через секунды замешательств зал начал неистово аплодировать.

Уже потом, когда зал затих, Марлен Дитрих объяснила, что прочла много книг, но самым большим событием в своей жизни считает рассказ советского писателя Константина Паустовского "Телеграмма", который она прочитала в немецком переводе.

"С тех пор я чувствовала как бы некий долг - поцеловать руку писателя, который это написал. И вот - сбылось! Я счастлива, что я успела это сделать. Спасибо вам всем - и спасибо России!"


Сама Марлен Дитрих потом описывала это так:

…Однажды я прочитала рассказ "Телеграмма" Паустовского. Он произвёл на меня такое впечатление, что ни рассказ, ни имя писателя, о котором никогда не слышала, я уже не могла забыть. Мне не удавалось разыскать другие его книги.

Когда я приехала на гастроли в Россию, то спросила о Паустовском. Журналисты начали мне подробно рассказывать. Когда мы подъезжали к моему отелю, я уже всё знала о Паустовском. Он в то время был болен, лежал в больнице. Позже я прочитала оба тома „Повести о жизни“ и была опьянена его прозой.

В один из дней моих выступлений, к нам подошла моя переводчица Нора и сказала, что Паустовский в зале. Но этого не могло быть, мне ведь известно, что он в больнице с сердечным приступом, так мне сказали в аэропорту в тот день, когда я прилетела.

Я возразила: „Это невозможно!“
Нора уверяла: „Да, он здесь вместе со своей женой“.

По окончании концерта меня попросили остаться на сцене. И вдруг по ступенькам поднялся Паустовский. Я была так потрясена его присутствием, что, будучи не в состоянии вымолвить по-русски ни слова, не нашла иного способа высказать ему своё восхищение, кроме как опуститься перед ним на колени.

Он вскоре умер. У меня остались его книги и воспоминания о нём. Он писал романтично, но просто, без прикрас. Я не уверена, что он известен в Америке, но однажды его „откроют“. Он — лучший из тех русских писателей, кого я знаю. Я встретила его слишком поздно.